Редкоземельная зависимость

Концентрация производства многих полезных ископаемых за последние несколько десятилетий заметно усилилась. Эта тенденция отображает изменения в мировом спросе на материалы, сравнительные преимущества в производстве (например, производство алюминия с использованием недорогой электроэнергии в Объединенных Арабских Эмиратах) или политику правительства по обеспечению безопасности внутри страны (поставки стратегических материалов, например бериллия, в США). Одним из самых заметных глобальных сдвигов стало увеличение производства минеральных ресурсов в Китае, доля которого в мировой добыче и переработке полезных ископаемых заметно выросла с 1990 года. Соответственно, наблюдается усиление зависимости от импорта минеральных ресурсов (среди них алюминий, висмут, очищенный кобальт, галлий, свинец, магнезит, металлический магний, ртуть, редкоземельные элементы (РЗЭ), кремний, титан, ванадий, цинк) для многих промышленно развитых стран, в том числе для США.

В Китае сконцентрировано 90% мировых запасов редкоземельных металлов и такая же доля от мирового числа предприятий по их добыче и переработке (см. табл.)

Еще одним ключевым игроком в этой отрасли является Lynas Corporation, один из крупнейших переработчиков РЗЭ вне пределов Китая. Австралийская горнодобывающая компания, управляющая сепарационным заводом в Малайзии, недавно получила от Пентагона финансирование в размере 30,4 млн долл. на строительство завода по переработке легких редкоземельных элементов в Техасе, а также еще один контракт в партнерстве с Blue Line Corp., который тоже базируется в Техасе, на строительство завода по разделению тяжелых РЗЭ. Пресс-секретарь Lynas Corporation в своем электронном обращении на канале CNBC назвала новые производственные мощности «важной основой для возобновления дальнейшего производства металлов и внедрения производства магнитов в США». Она отметила, что диверсификация вне пределов китайской цепочки поставок магнитных материалов важна для создания конкурентных рынков и удовлетворения потребностей растущего спроса на технологии ХХІ века.

В то время как такие компании, как Lynas и MP Materials, хотят нарастить внутренние цепочки поставок, добыча редкоземельных элементов — сложный процесс из-за сочетания экологических, технических и политических факторов. После добычи из рудников РЗЭ отправляют на объекты сепарации, где их отделяют от других полезных ископаемых. Потом РЗЭ разделяют на оксиды, металлы и, наконец, магниты, которые используются во всем: от ракет до ветровых турбин, медицинских устройств, электроинструментов, мобильных телефонов и двигателей для гибридных и электрических транспортных средств.

По словам старшего научного сотрудника Программы по энергетической безопасности и изменению климата Центра стратегических международных исследований Джейн Накано, у многих регионов, в том числе у Европейского Союза, есть достаточно этих ресурсов, но им не хватает опыта других стран, таких как Китай, в сфере обработки и производства магнитов. Тем более что индустрия редкоземельных элементов становится объектом критики экоактивистов из-за того, что многие РЗЭ относятся к числу радиоактивных, а при добыче могут попадать в грунтовые воды. Добыча и переработка также могут приводить к нарушению экосистемы и выбросу в атмосферу опасных побочных продуктов.

Редкоземельных металлов действительно больше, чем следует из их названия, но их добыча, обработка и очистка являются сложными по многим техническим и экологическим причинам. Эти 17 элементов, которые делятся на подмножества легких редкоземельных и тяжелых редкоземельных элементов в зависимости от их атомной массы, содержатся в естественных месторождениях по всему миру. Тяжелые редкоземельные элементы часто сложнее найти. В их состав входят такие металлы, как диспрозий и тербий, играющие решающую роль в производстве технологических товаров, в частности, электромобилей. Неодим и празеодим — одни из самых востребованных легких РЗЭ, имеющих решающее значение в производстве двигателей, турбин и медицинских устройств. Спрос на них резко повысился в последние годы с развитием технологий и будет расти на фоне продолжающейся гонки за создание крупного рынка электромобилей. Администрация американского президента Джозефа Байдена и Министерство энергетики внесли редкоземельные элементы в число приоритетов безопасности внутренней цепи поставок, при этом подчеркнув их связь с реализацией амбициозных климатической и технологической политик.

«Вне всяких сомнений, рынок лития и других редкоземельных элементов становится краеугольным камнем технологического роста», — сказал на саммите CNBC Evolve, посвященном будущему энергетических инноваций, представитель Джозефа Байдена по вопросам климата Джон Керри. Но попытки в недавнем прошлом соревноваться с Китаем на рынке РЗЭ и восстановить американскую промышленность были сорваны. «Технически можно попытаться перестроить всю цепочку поставок, потому что такая возможность у нас когда-то была, — заметила Джейн Накано. — Дело не в том, что у нас нет опыта, дело не в том, что мы понятия не имеем о том, как может выглядеть внутренняя цепочка поставок. Дело в том, что существующие бизнес-модели, экологические и политические факторы могут усложнить реализацию этих усилий, особенно в короткие сроки».

Соединенные Штаты уже пытались возродиться как доминирующий игрок в цепочке поставок РЗЭ, относящимся к критически важным материалам, которые используются в производстве электромобилей, аккумуляторов, в системах возобновляемой энергии и целом ряде технологий. При администрации Джо Байдена эти усилия получают повышенное внимание и подкрепляются не только жесткой позицией по поводу геополитического соперничества и угрозы национальной безопасности, исходящей от Китая, но и масштабными инвестициями в технологии по борьбе с изменением климата.

В декабре 2020 года вышло «Исследование иностранной зависимости США от критических материалов» (Investigation of U.S. Foreign Reliance on Critical Minerals-U.S. Geological Survey Technical Input Document in Response to Executive Order No. 13953 issued September 30, 2020), подготовленное Геологической службой США (USGS). В отчете определены и классифицированы основные источники импорта минеральных ресурсов США согласно существующим соглашениям о безопасности поставок и списку стран с нерыночной экономикой по версии Министерства торговли США. Кроме того, USGS количественно определила концентрацию источников импорта и выделила факторы, которые могут уменьшить драматическую зависимость от импорта. Минералы выступают критически важными для экономики США, влияя на ВВП на нескольких уровнях, включая добычу, переработку и производство готовой продукции. Ориентировочная стоимость нетопливных полезных ископаемых, добытых на шахтах в США в 2020 году, составляла 82,3 млрд долл., из них на экспорт минерального сырья приходилось около 4,0 млрд долл. Стоимость переработанной продукции на внутреннем рынке равнялась 28 млрд долл., при этом на долю лома чугуна и стали приходилось 9 млрд долл. Из американских сырья и материалов, переработанных внутри страны, были произведены минеральные материалы на сумму 710 млрд долл. Эти минеральные ресурсы, а также импортированные обработанные минеральные ресурсы, объем которых вырос на 83% в 2020 году, в свою очередь, были потреблены предприятиями переработки и сбыта, что по итогам 2020-го позволило сгенерировать 3,03 трлн долл.

Вместе с тем зависимость США от иностранных источников сырья и переработанных минеральных материалов не дает расслабиться и формирует запрос на переосмысление вопроса экономической и национальной безопасности. В 2020 году импорт покрывал более 50% объема потребления 46 нетопливных минеральных сырьевых товаров (свыше 40 млрд долл.), при этом 17 из них были импортированы на 100% (14 из них было причислены к критическим материалам). Из 35 минералов, определенных как критические в 2018 году (Федеральный реестр 83 FR 23295), 14 были отнесены к тем, зависимость от импорта которых превышала 50% потребления.

Например: типичная Toyota Prius использует 25 килограммов редкоземельных элементов по сравнению с одним килограммом в типичном автомобиле с двигателем внутреннего сгорания.

Большинство мощных автопроизводителей стран Европы, Азии, Северной Америки уже анонсировали отказ от выпуска автотранспорта с двигателями внутреннего сгорания (ДВС), как грузового, так и легкового, на протяжении ближайших 10–15 лет. Самые амбициозные планы у Норвегии, которая уже с 2025 года собирается продавать исключительно электрические легковые автомобили. Аккумуляторная батарея является критическим компонентом электромобиля, и стабильное производство электротранспортных средств невозможно без наличия собственной технологической цепочки производства, от сырья до конечного изделия. Именно таким путем собираются идти ведущие мировые автопроизводители BMW, Volkswagen и Tesla, но способ, которым они смогут реализовать свои амбициозные планы, пока не определен. Другие государства планируют полностью вытеснить с рынка легковые автомобили с ДВС в 2030–2040 годах. По данным Международного энергетического агентства, до 2040 года количество электромобилей в мире должно превысить отметку в 40 млн, что спровоцировало изменения бизнес-процессов в горнодобывающих компаниях с целью обеспечить поставки материалов для литий-ионных аккумуляторов. Этот фактор является одним из объяснений ожидаемого роста цен, среди прочего, на литий, никель, кобальт, графит, а значит, конечной стоимости продукции, что ощутит на себе каждый потребитель.

Следовательно, чтобы удовлетворить спрос на РЗЭ без глобальных цепочек поставок, США, по мнению Джейн Накано, придется достичь огромного уровня концентрации производства и выстроить цепочку добычи, переработки и производства, на что может уйти целое десятилетие. Поэтому на сегодняшний день лучшей альтернативой является заручиться поддержкой союзников в лице Европейского Союза для уменьшения зависимости от Китая как доминирующего игрока. И, конечно, повышать экологические и другие стандарты с тем, чтобы ограничивать ценовое доминирование Китая в производстве технологической продукции.

Больше статей Наталии Резниковой и Владимира Панченко читайте по ссылкам.