Размышления накануне разговора президентов США и России.
Какова вероятность новой масштабной агрессии России против Украины? Этот и многие другие смежные вопросы уже больше месяца — тема многочисленных комментариев, аналитических исследований и публичных заявлений. Российско-украинская война снова вышла на авансцену мировой политики, заставляя нас и наших партнеров внимательнее присмотреться к ряду неудобных и опасных реалий.
Прежде всего нужно честно ответить на вопрос, почему после почти восьми лет с начала российской агрессии «властелин» Кремля продолжает удерживать стратегическую инициативу, диктовать ход событий в противостоянии, от результата которого зависят не только суверенитет и будущее Украины, но и региональная и европейская стабильность. Иногда представляется, что, вдобавок к вентилю газовой трубы для манипуляций на европейском рынке энергоресурсов, он держит в своих руках своеобразную фисгармонию, нажатием клавиш которой старается установить выгодное для себя давление в зоне боевых действий и отношениях с внешним миром. При этом как опытный знаток политических «душ» он внимательно наблюдает за реакцией на свои экзерсисы, чтобы определить рамки допустимого поведения. Наиболее эффективной оказалась политика свершившихся фактов (хорошо известная из учебников истории и осовремененная средствами гибридной войны), когда агрессор достигает своей цели, воспользовавшись неподготовленностью жертвы и в полнейшей уверенности, что адекватного противодействия со стороны ее союзников не будет.
Именно слабая — абсолютно несоизмеримая с катастрофическими последствиями для Украины и всей европейской архитектуры безопасности — реакция Запада на оккупацию и аннексию Крыма (к тому же помноженная на тогдашнюю неспособность Украины защитить себя) открыла путь агрессии на Донбассе. Введенные США и ЕС в ответ более жесткие санкции в сочетании с развитием украинских оборонных возможностей остановили Россию, но оказались недостаточными, чтобы принудить ее отказаться от захватнических планов в отношении Украины.
Очевидно, сработал ряд факторов. Недостаточная «болезненность» принятых ограничительных мер, наличие в них лазеек для потенциальных нарушителей позволили путинскому режиму и российской экономике в какой-то степени абсорбировать их карательно-превентивный эффект. К тому же в Москве не могут не замечать, что в политических, экспертных и особенно деловых кругах ЕС и США постоянно звучат голоса тех, кто выступает за послабление или даже полную отмену санкций против России, ссылаясь на их экономическую нецелесообразность и неэффективность.
Апофеозом этой амбивалентности стало проталкивание «северных потоков», инициированное одним из наших основных партнеров — Германией, согласованное (несмотря на сопротивление отдельных его членов) Евросоюзом и допущенное администрацией Дж. Байдена (по последним сведениям, госсекретарь США сейчас активно работает с сенаторами, чтобы предотвратить принятие антипотоковой поправки в законе о финансировании министерства обороны США).
Несмотря на вред, нанесенный нынешним российским руководством стратегическим интересам Запада, оно, с некоторыми исключениями (как в период после сбития малайзийского авиалайнера), так и не прошло лечения терапией остракизма и интенсивного морального осуждения. Оно ловко пользуется своим участием в системе международного общения на привычных началах — будто не было Крыма, Донбасса или Сирии — ради достижения репутационных выгод.
Обычно западные высокие должностные лица объясняют встречи со своими российскими коллегами необходимостью держать открытыми линии коммуникации. Наверное, эту аргументацию можно понять. Впрочем, часто это общение базируется на банальном непонимании целей, образа мышления, мотивации и процесса принятия решений в путинской России. Как следствие, появляются химерные идеи относительно общего с Россией построения новой безопасной архитектуры или «освобождения» России из-под влияния Китая, даже ценой уступок.
Иллюзия по поводу заинтересованности, хотя бы гипотетической, современного российского режима в прекращении войны на Донбассе, порождает попытки даже наших ключевых партнеров играть роль «непредвзятых» посредников. Будто именно такая позиция может помочь им играть конструктивную роль в процессе урегулирования конфликта. Отсюда обвинение «обеих сторон» в нарушении режима прекращения огня, невыполнении минских договоренностей, еще хуже — эмбарго на поставку в Украину не только вооружения, но даже оборудования двойного назначения. В публичной сфере — абсурдное нежелание называть Россию агрессором.
Таким образом, несмотря на ООНовские резолюции, санкции и заявления о поддержке территориальной целостности Украины, за годы войны образовался пласт параллельной реальности, где Россия продолжает оставаться влиятельным, почти нормальным участником международного общения; сохраняет и даже наращивает товарооборот и инвестиционное сотрудничество с некоторыми странами Запада; использует энергетику как орудие политического давления; активно продвигает тезисы об окончательной решенности крымского вопроса; позиционирует себя посредником в урегулировании «внутриукраинского» конфликта на Донбассе; позволяет себе перманентно унижать и шантажировать Украину, регулярно убивать ее граждан в зоне военных действий и накапливать ресурсы для нового наступления.
Последние действия России — концентрация военных сил и ресурсов на границе с Украиной, установление фактического контроля над Беларусью и участие в организации миграционного кризиса на ее границе с Польшей — демонстрируют не просто хрупкость регионального status quo, а реальную угрозу силового сценария со стороны путинского режима для продвижения вглубь территории Украины или навязывания нам своего плана «урегулирования». Возможность реализации этого замысла во многом будет зависеть от готовности наших западных партнеров, прежде всего США, корректировать свою политику согласно ухудшению ситуации.
Почти одновременно две ведущие газеты США — «Вашингтон пост» и «Нью-Йорк таймс» — разместили на своих страницах статьи с красноречивыми названиями: «Угроза российского вторжения — испытание для администрации Байдена» и «На что готов пойти Байден, чтобы защитить Украину от агрессии России». Обе статьи констатируют отсутствие в Вашингтоне консенсуса относительно ответа на агрессивные приготовления России и обе газеты цитируют аналитика корпорации «Ренд» С. Чарепа, чья статья в издании «Политико» призывает Джо Байдена принуждать Украину к уступкам России, а именно: имплементировать часть минских договоренностей, касающуюся предоставления специального статуса временно оккупированным территориям, учитывая отсутствие у США возможностей эффективно давить на Россию. Он фактически призывает Украину капитулировать перед требованиями Москвы. Как и журналист другого влиятельного издания — еженедельника «Ньюсвик» — Д. Депетрис, который прямо пишет, что Украине «нет смысла сопротивляться» дальше, а США не должны давать Украине безопасностные гарантии.
Снова над американо-украинскими отношениями (по крайней мере в концептуальной плоскости) нависает тень Барака Обамы: в печальноизвестном интервью журналу «Атлантик мансли» действующий тогда президент США заявил, что Украина находится вне сферы основных интересов США и Россия всегда будет доминирующей силой по отношению к ней. Вне всякого сомнения, в Кремле сделали из этой констатации приятные для себя выводы.
Заявления Дж. Байдена предвыборного периода и начала деятельности его администрации давали основания надеяться, что он и его внешнеполитическая команда (важнейшие фигуры которой работали с Байденом во времена его вице-президентства) сделали должные выводы из провала попыток «перезагрузить» отношения с Россией и считают, что поддержка Украины в противостоянии с российским агрессором отвечает «жизненным интересам США» (по выражению самого президента). В активе — визит президента Украины в США, обновление и расширение Хартии о стратегическом партнерстве, восстановление работы ее органов. Вместе с тем остался весьма неприятный осадок от позиции США по запуску второй очереди «Северного потока».
В нынешних обстоятельствах наше стратегическое партнерство испытывается на прочность реальной угрозой очередного российского нашествия, когда вполне очевидно, что Путин и российская дипломатия выработали иммунитет к заявлениям о «решительной поддержке» и «серьезном беспокойстве». Они сыграли полезную превентивную роль во время кризиса, вызванного апрельской концентрацией российских войск на границе с Украиной, но только конкретные действия способны остановить агрессора и сдерживать его от дальнейших попыток эскалации.
Сейчас администрация Байдена активно действует на дипломатическом фронте, используя крайне острую риторику и подчеркивая решимость применить беспрецедентные санкции в случае российского наступления на Украину. В то же время, как отмечают американские обозреватели, дипломаты США отказываются очертить конкретные «красные линии», пересечение которых Россией запустит механизм карательных мер. Нельзя не заметить также возросшую приверженность американской дипломатии к минским договоренностям. По моему убеждению, положительный потенциал минских договоренностей (если он был вообще) в любой конфигурации участников исчерпал себя еще несколько лет назад. Это опосредованно признал и Энтони Блинкен, который в своем выступлении на министерском заседании ОБСЕ привел пространный перечень нарушения Россией взятых на себя обязательств.
Разрядить кризисную ситуацию и остановить Путина исключительно дипломатическими средствами, очевидно, невозможно. Да, запланированный на вторник разговор президентов США и России нужен, но важно его содержание: простая констатация позиций сторон не принесет положительного для Украины и ее партнеров результата и не заставит Россию убрать свои войска и технику с границы. В этом же контексте шансы на конструктивный итог встречи Путина и Зеленского, о целесообразности которой с таким энтузиазмом недавно говорил президент Украины, как говорят в математике, стремятся к нулю.
Сейчас от наших партнеров и союзников нужны жесткие и решительные действия, вроде запрета России пользоваться банковской системой SWIFT и радикального ограничения ее доступа к мировым финансовым рынкам, прекращения введения в действие «Северного потока-2» и наложения персональных санкций на высшее российское руководство. Пакет новых жестких санкций следует дополнить радикальным увеличением военной помощи Украины — и не только из Соединенных Штатов или Турции — за счет высокоточного и эффективного оружия, включая ракетные комплексы и дроны. Заслуживает внимания и мнение, высказанное бывшим президентом Эстонии Т. Ильвесом и бывшим помощником госсекретаря США Д. Креймером, о том, чтобы по примеру Великобритании направить в Украину военных инструкторов из стран НАТО. Их физическое присутствие на украинской территории могло бы сыграть роль дополнительного предохранителя российской агрессии. Как говорил Рональд Рейган, «если не можешь сделать так, чтобы они увидели свет, заставь их почувствовать жар».
В этом противостоянии перед сообществом демократий встали крайне серьезные вызовы: неспособность помочь Украине остановить агрессора усилит у российских правителей ощущение безнаказанности и будет стимулировать их к попыткам расширить зону хаоса за счет (на первом этапе) дестабилизации стран Центрально-Восточной Европы. Это также будет способствовать повышению тонуса автократий в глобальном масштабе. Отнюдь не случайно за ситуацией вокруг Украины внимательно следят в Китае, который действующая американская администрация определила своим основным конкурентом на международной арене.
Помощь партнеров, даже если она поступит в необходимом объеме и необходимой номенклатуре, может быть только важным подкреплением действий украинского государства. К сожалению, в течение последних недель мы слышали преимущественно несогласованные или сомнительные по смыслу заявления, попытки преуменьшить серьезность угрозы и продемонстрировать самоуверенность. Вместо этого нужны предельная концентрация усилий на оборонительном направлении, честный разговор с обществом об исключительном характере угроз, применение соответствующих институционных мер, особенно в приграничных местностях.
Хотелось бы надеяться, что с партнерами уже разрабатываются планы взаимодействия для разных вариантов развития ситуации. Впрочем, уверенности в этом нет…
Все статьи Олега Шамшура читайте здесь.