Медийный бурлеск, балаган и буффонада подавляющего большинства лидеров общественного мнения при других обстоятельствам вполне могли бы считаться очень забавными и даже милыми. Мы видим стремительные взлеты и падения влиятельности, фантастическое «переобувание в воздухе», сделавшее бы честь цирковым воздушным гимнастам.
Но обстоятельства войны другие. Репутационные риски уменьшаются благодаря тому, что люди сейчас все меньше удерживают в памяти прежние высказывания, позицию и ориентацию спикеров. Это связано с системной перегрузкой кратковременной памяти.
Кратковременная память способна удерживать информацию на протяжении нескольких минут, после чего последняя теряется или переходит к другим процессам запоминания. Эта память также является важным этапом в процессе перезаписи информации в длительную память.
Обычно человек может получать приблизительно семь единиц информации одновременно. Если информации много или она слишком травматичная, включается «режим энергосбережения», как в компьютере. Люди не хотят запоминать то, о чем неприятно вспоминать. Этим десятилетиями пользуются политики, ну, а за ними следом — и их «клиентела», обслуживающий персонал.
Второй важной составляющей является то, что медийный образ спикера так же отличается от реального человека, как киноперсонаж Голобородько от реального президента. Если перефразировать известную поговорку, то можно сказать: «Ходит, как утка, крякает, как утка, но не утка».
Чаще всего это касается разговорного жанра, потому что визуально понравиться значительно легче — это не требует интеллектуальных усилий. Текст, даже если он написан плохо, активизирует правое полушарие головного мозга, которое, говоря просто, отвечает за рациональное мышление. Здесь психологической травматизации меньше, потому что когда критикуешь что-то очевидно глупое, самооценка повышается. Впрочем, есть персонажи, которые умудряются вызвать к себе массу ненависти, просто разговаривая ртом.
Почему люди доверяют тем, кто им нравится, и почему их так легко обмануть привлекательным негодяям и негодяйкам?
В стрессовые времена увеличивается потребность в привязанности. Привязанность зависит от способности человека развивать базовое доверие к себе и значимым другим. Когда доверие к себе уменьшается, внимание переключается на других. Базовое доверие к миру — это переживания безопасности, непрерывности и стабильности бытия. Базовое доверие к себе способствует самосохранению и автономному существованию. Если нет первого и второго, то все достается спикерам.
От меры доверия к себе и миру зависят позитивные эмоции, эмоциональный интеллект, самоконтроль, наличие целей в жизни, жизнестойкость. Истерическое, болезненное и беспрерывное созерцание блогеров и спикеров в поисках чего-то хорошего — это некая самодеятельная «копинг-стратегия» для эмоционального выживания в сложной жизненной ситуации.
Самое модное слово сейчас — «стратегия». Под ним имеется в виду, если говорить о массовом запросе, быстрый и понятный механизм решения проблем. Но, как часто бывает с иностранными словами, им называют нечто абсолютно далекое от того, что оно на самом деле означает.
Временной горизонт стратегического планирования — 5–10 лет. От силы — один-два года. А запрос есть на подсказку такой поведенческой модели, согласно которой можно использовать существующие личностные ресурсы для поиска способов избегания стресса и решения связанных с ним проблем.
Прогнозирование и реагирование на будущий стрессор вытесняет из массового сознания не только персональную историю конкретных персонажей, но и историю в целом. Поэтому на самом деле на ошибках личных и исторических никто никогда не учится.
Медиаспикеры персонифицируют и глобализируют проблему, о которой они говорят. Перекладывают ответственность за ее решение на внешние факторы или на тех, кто ее вызвал. Такое перенесение эмоционально приемлемо и приятно, поскольку снимает с человека ответственность за работу с собственными мыслями, но увеличивает заученную беспомощность. Человек больше не осуществляет попыток улучшить свое состояние, не пытается избежать негативных стимулов или получить позитивные, хотя у него есть такая возможность.
Поиск социальной поддержки — это тип поведения, при котором человек обращается за помощью к окружающей среде, где влиятельные, с его точки зрения, люди компенсируют дефицит поддержки в своей семье и кругу друзей.
Здесь спикеры (теперь их всех почему-то называют экспертами) делятся на три базовые группы.
Первая всеми силами создает вокруг себя нечто вроде секты приверженцев и сторонниц. Это неустойчивые образования, потому что они виртуальны. Но монетизации способствуют.
Вторая, как говорят в народе, «позичила в Сірка очі». И в соответствии с должностью, по приказу или просто в ожидании будущих кадровых изменений в свою пользу прославляет власть.
Третья, наименее численная, но самая квалифицированная, оперирует цифрами, историей вопроса, подтвержденными фактами. Но, во-первых, это скучно широкой общественности. Во-вторых, такая информация утомляет и без того перегруженный мозг.
Эти три параметра образовывают иногда экзотические двухкомпонентные варианты. Например, некоторые журналисты-расследователи/изобличители и другие. Инсайдерская информация, которую они получают, сливается им в конкурентной борьбе одной группы влияния против другой.
Это не значит, что она неправдивая, просто следите за руками.
И это вовсе не означает, что у этих людей нет совести. Просто совесть — такая категория, у которой на самом деле нет этического измерения. Она очень индивидуальна и функционирует согласно личным представлениям о ней.
Чем ближе к телевизору, тем больше мы видим пропаганду и поощрение «стратегии избегания». Это звучит парадоксально, ведь все силы вроде бы действительно направлены на содействие мобилизации. Но так, как они это делают, лучше бы не делали ничего, потому что получается наоборот.
Здесь речь идет не об «уклонистах», хотя это прямое следствие. Уклониться от контакта с окружающей действительностью, если она тебя травмирует, можно по-разному. Можно использовать пассивные способы избегания, например, погружение в болезнь (если долго говорить себе об исключительно плохом здоровье, то вскоре так и случится). Алкоголизм и наркомания на этом «празднике жизни» тоже имеют все шансы расцвести буйным цветом. О распространенных антидепрессантах я уже и не говорю, это просто психофармакологическая редукция.
Все вышеупомянутое зависит от конкретной стрессовой ситуации, возраста и состояния ресурсной системы личности. Но если есть авторитетный месседж, предлагающий смириться с ситуацией, принять ее как неминуемую, учиться сосуществовать с новыми обстоятельствами, которые невозможно преодолеть объективно, принимая их как часть своей жизни, то бегство от действительности в мир пропаганды — вполне комфортный вариант.
В ситуациях потери (например смерть кого-то из близких, потеря здоровья и т.п.) внешние негативные обстоятельства воспринимаются как необратимые. Уклонение от действительности становится одной из ведущих поведенческих моделей.
Вместе с тем формируется так называемое аддиктивное поведение — прямая зависимость от потребления информации от разных спикеров. Нет принципиального значения, уменьшают или увеличивают они эмоциональное напряжение. Важно только то, что кто-то извне берет на себя полную ответственность за твою эмоциональную сферу. Это называется «внешний локус контроля».
«Не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет», — американская басня рассказывает, что когда-то, во времена Дикого Запада, такая надпись бытовала в салунах. Не факт, что все ковбои умели читать, но все умели стрелять. И совсем не факт, что метко.
Поэтому хейтерская стрельба небольшой части гражданского общества по исполнителям непритязательных политико-экономически-военных мелодий красива, как в вестернах. Но это больше для самообольщения и поддержания статуса. Что с психологической точки зрения тоже неплохо.
Люди, создающие звуковой фон в медийных салунах, играют то, что умеют, или то, что им сказали играть.
Почему эти мелодии чаще всего такие примитивные и невыразительные?
Потому что власть (если обобщать совокупность групп, ответственных за принятие законодательных решений и, что самое важное, за воплощение их в жизнь) и является главным «уклонистом» в этой стране.
Власть и является главным «уклонистом», потому что боится принимать непопулярные решения. А те решения, которые принимаются, большинство людей раздражают. Ну, по крайней мере тех, кто сам себе медиа.
Наверное, эти решения отвечают всем требованиям демократии. Очевидно, первым демократом такого сорта был разбойник Прокруст. Он заманивал путешественников и укладывал их на свою кровать. Если люди были короче кровати, Прокруст удлинял их, а если длиннее — отрубал им ноги. Пока не пришел герой Тезей и не отрубил ноги самому Прокрусту.
Почему так происходит? Потому что, начиная со времен «прихватизации» 1990-х, украинское общество ни разу полномасштабно (модерированные политиками уличные протесты и отдельные выступления лидеров мнения небольших сообществ нельзя считать репрезентативными) не предъявило свои претензии власти. Общество копировало поведение власти и рожденных ею олигархов как социально одобренное, а следовательно — этическое.
У тех, кто говорит правду, судьба традиционно печальная. Большинство слышало о греческой жрице Кассандре, предвещавшей падение Трои. Бог Аполлон сделал так, что Кассандре никто не поверил и ее воспринимали как сумасшедшую, хотя она была дочерью царя.
Есть даже «синдром Кассандры» — это обесценивание достоверной информации в пользу дезинформации.
Меньшинство, возможно, знает другую похожую историю через известную скульптуру «Лаокоон и сыновья», авторство которой приписывают Микеланджело, хотя оригинал существовал еще в 200 году до нашей эры.
Жрец бога Аполлона Лаокоон выбрал патриотизм вместо должностных обязанностей, потому что Аполлон хотел гибели Трои. Лаокоон предупреждал соотечественников, чтобы они не заводили деревянного коня с вражескими воинами в город. За это разгневанные боги наслали на него и его сыновей огромных змей, которые их задушили, что, собственно, и является сюжетом скульптуры.
Но мы не знаем имен жрецов, проявивших лояльность, одобрив введение троянского коня в город, который вскоре погиб. Видимо, в свое время они были очень известны и имели хорошую общественную репутацию.
Морали здесь не будет. Каждый сам себе планирует жизненную стратегию успеха, но, как говорят, «если хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах».
Что делать нам в этой ситуации? Научиться разделять мысли и эмоции во время потребления медиапродукта и не давать эмоциям взять верх над мыслями. Наша традиционная украинская культура поведения устроена так, что почти все народные песни начинаются с «Ой!».
Приоритет эмоций над мыслями делает нас прекрасными и очень творческими, но это в мирное время. Которого во всей истории человечества на самом деле очень мало. История народов — это история войн. В военное время абсолютное большинство эмоций — негативны и рациональный компонент мышления вообще отказывается работать.
Нам кажется, что эмоции и мысли — это абсолютно неразделимые вещи. Но если мы вспомним о сексе, то там обычно сначала идет эмоция, а мысль уже приходит «после того, как». То есть, говоря технически, человек вполне способен очень эффективно разделять мысль и эмоцию, если это ему действительно нужно.
У большинства из вас, вероятно, уже были эмоциональные разочарования после информационного секса со звездными лидерами общественного мнения, которые внезапно утратили влияние и дискредитировали себя. Поэтому, наверное, прежде чем с кем-то эмоционально совокупляться, стоит немного включить голову.
