Среди 430 тысяч украинских беженцев, которые прошли через Молдову с начала вторжения России в Украину, были и граждане Беларуси. В том числе, и те, кто бежал от режима Лукашенко в украинские города, а потом был вынужден из-за войны покинуть и их. По словам Андрея Стрижака, руководителя Фонда солидарности BYSOL, который сейчас оказывает консультационные услуги по выезду из Беларуси, Украины и России, Молдова стала основным направлением для эвакуации белорусов из Одессы.
«У нас была налажена системная работа с правозащитниками Молдовы, в частности, организацией PROMO-LEX. Они помогали нам с контактами и правовой экспертизой. Молдова проявила себя как добрый сосед Украины и принимала людей без особых заминок и дополнительных требований», — отмечает Стрижак.
Тем не менее для многих белорусов Молдова стала транзитной страной, где они подавали документы на получение шенгенской визы, а затем двигались дальше в государства Западной Европы. Но кто-то остался и в Молдове.
Молдова в планах не числилась
Геннадию 25 лет. Он перебрался из Минска в Киев в начале февраля. «Это было настоящее бегство, — вспоминает собеседник в интервью DW. — В ноябре 2020 года меня забрали в армию. Вернувшись домой через год, я узнал, что некоторые мои приятели и знакомые из числа тех, чьи взгляды идут вразрез с официальной политикой, под теми или иными предлогами задержаны, сидят в тюрьмах. Большинство из них были наблюдателями на выборах. Я тоже был наблюдателем от Белорусского Хельсинкского комитета (БХК). Меня предупредили друзья, что не стоит активничать в соцсетях, в чатах, ребята из КГБ могут прийти и за мной. Я не стал ждать и уехал в Украину».
Как и многие, Геннадий до последнего не верил, что начнется война. Сомнения закрались у него, когда Госдума РФ проголосовала за признание независимости самопровозглашенных «ЛНР» и «ДНР», а президент России Путин после подписания соответствующего указа заявил о «геноциде жителей Донбасса и националистическом характере украинских властей». «И все равно не верилось, что все произойдет так быстро», — признается Геннадий, который, по его выражению, еще вечером 23 февраля «сидел с друзьями в баре, пил сидр». А через день все они — 8 человек — выехали в Молдову.
По словам Геннадия, эта страна в их планах не числилась. Хотели попасть в Польшу, но ни таксисты, ни водители-частники не хотели везти их во Львов. Зато нашлись два водителя, которые согласились подбросить молодых людей до молдавской границы. «И то из-за безумных пробок, очередей на заправках не доехали. Добирались на перекладных. А последние 15-20 км вообще шли пешком», — делится собеседник.
В Кишиневе он пробыл почти месяц. Все это время вместе с тремя друзьями жил у родственников одного из них: «Нас очень хорошо встретили, комфортно разместили, несмотря на то, что квартира была маленькой. Я знаю, что многие молдаване вот так брали к себе домой беженцев из Украины. В некоторых заведениях их бесплатно кормили, организовали сбор помощи… Некоторые истории до слез трогают». Но ни Геннадий, ни его друзья в Молдове не остались. По словам парня, в том числе — и из-за опасения, что «война может переброситься и сюда». Сегодня он находится в одной из балтийских стран: «Но когда-нибудь я все-таки снова приеду в Молдову, мне здесь понравилось».
Семья осталась в Кишиневе
Игнат с семьей живет сейчас в Кишиневе. Но в его планах, как и у Геннадия, Молдова не присутствовала. Все произошло из-за стечения обстоятельств. Игнат входил в расширенный состав Координационного совета белорусской оппозиции. В конце 2020 года его предупредили, что за ним могут прийти силовики, лучше на время покинуть страну. И в январе 2021 года он с семьей перебрался в Ирпень под Киевом. Легализоваться в Украине в установленные законом сроки жена не успела, ее с ребенком депортировали. А Игнат, получивший вид на жительство, остался. Здесь его и настигла война.
Беженцы в районе границы Украины и Молдовы
В первый же день он сумел перебраться в Житомирскую область, куда рассчитывал вывезти и жену с ребенком, чтобы уже всем вместе двигаться куда-то дальше. Не получилось. «Каким-то чудом удалось найти для жены билет из Минска до Анкары, — рассказывает Игнат. — Вопрос был в том, как мне в Турцию попасть. Только через Польшу. Я несколько дней пытался туда выехать, пешком ходил по несколько километров на трассу, ловил попутки. Все было безуспешно, пока мой приятель не собрался ехать в Варшаву на своем транспорте. Ну и меня захватил. Оттуда я вылетел в Турцию».
В Анкаре не удалось оформить визу в Польшу для жены, необходим был вид на жительство в Турции. Тогда и решили поехать в Молдову. Во-первых, туда летают самолеты. Во-вторых, там у Игната есть друзья. Так во второй половине апреля семья и попала в Кишинев. Сейчас, по словам Игната, его семья снимает квартиру «за нормальные деньги», ни в чем не нуждается. Игнат как IT-специалист работает удаленно, его жена учится онлайн на маркетолога. Возникающие мелкие проблемы решают своими силами. Игнат очень удивился, узнав, что власти Молдовы оказывают помощь беженцам, и он как обладатель украинского вида на жительство имеет на нее право.
Белорусы за помощью не обращались
По словам правозащитницы, адвоката Алины Палий, в Молдове право на получение помощи от государства и международных структур имеют беженцы-граждане Украины, обладатели вида на жительство в этой стране, а также те лица, чьи документы находятся там в процессе легализации.
«Гражданам Беларуси такая помощь не положена, но они могут обратиться за ней в неправительственные структуры», — уточнила Палий в интервью DW. Правда, как пояснили в Правовом центре адвокатов, который предоставляет бесплатную юридическую помощь беженцам, белорусы за ней пока не обращались, «возможно, потому что не знают, где искать информацию».
Сегодня в Молдове осталось 82 тысячи беженцев с Украины. 18 мая Кабмин принял решение продлить на неопределенное время срок пребывания граждан этой страны в Молдове. Белорусы же по-прежнему имеют право находиться здесь без визы 90 дней. По состоянию на начало текущего года 255 граждан Беларуси имели в Молдове постоянный или временный вид на жительство.
Смотрите также:
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Александра уехала из Киева 23 марта. Сейчас живет в Бергиш-Гладбахе: «Я хочу домой, но пока нельзя. Иногда хочется все бросить и уехать в Киев, даже если там бомбят. Здесь тяжело — чужие люди. Я все равно вернусь, когда разрешат. Мы должны сохранить как можно больше украинских жизней, чтобы потом отстроить страну. Эта мысль помогает мне справляться с ситуацией».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Ее воспоминания: «15 марта я решила, что надо уезжать. Рядом подорвали метро. Я проснулась от того, что стены трясутся. В 7 утра я вышла и домой больше не возвращалась. 23 марта села на поезд во Львов. Ночевала у подруги. 26 марта Львов бомбили. Я сидела в подвале и думала: «Боже, дай дожить до завтра». Во Львове узнала, что волонтер возит до Богумина. Из Чехии уехала в Германию».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Александра родилась в Кировограде. 19 лет жила в Киеве. «Я жила в хорошем месте, в хорошей квартире, в доме на Подоле, в старом городе, в историческом центре. Работала в IT-компании», — рассказывает она. На фото: дом в Киеве на проспекте Лобановского, недалеко от убежища, где во время обстрелов находилась Александра.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
О первых днях войны, проведенных в подвале, она вспоминает так: «К третьему дню еда начала заканчиваться. У меня не было сил даже резинку для волос завязать. В подвале был туалет и умывальник, можно было помыть посуду, но душ принять нельзя. Еще в подвале все время сидишь, все затекает». На фото: Александра в помещениях подземной парковки.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
«В Германии все помогают. Волонтеры дали одежду, есть гуманитарная помощь, еда, ежемесячная социальная помощь. Для меня главная проблема — незнание немецкого языка. Во всех ведомствах без немецкого тяжело. Если бы я знала язык, я бы уже работала. У меня только украинский, русский, английский. Непонятно, надолго ли я тут», — говорит женщина в интервью DW.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Елена уехала с детьми из Киевской области 10 марта. Сейчас живет в Кельне. «Я родилась в Донецкой области. Авдеевка — моя родина. Мы прожили под обстрелами 8 месяцев в 2014-2015 годах. И тут… 24 февраля. Боже, я никогда бы не поверила, что война… Одну войну закончили бы. Я была в шоке, просто не могла поверить». В поселке Клавдиево-Тарасово Елена жила с 2015 года.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
О первых двух неделях: «В самом поселке российских военных не было. Но рядом Буча, Макаров, Бородянка… Там уже обстрелы были страшные. Со всех сторон были русские или украинские военные, и они через нас перестреливались. Я решила, что лучше соберу чемоданы и уеду. Остаться — всем рисковать. Не только жизнями, но и здоровьем моим и детей. Могут искалечить, могут изнасиловать».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Елену с детьми вывезла незнакомая семейная пара на своей машине. «Слышали, что могут быть российские блокпосты: если не понравится машина, может начаться обстрел. Состояние — комок нервов. Не знала, как посадить детей. Внутри на заднем сидении к дверям машины поставили рюкзаки, хотя понимали, что от пуль это не спасет. Выехали, слава богу, тихо. На дорогах лежали трупы в украинской военной форме».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
«Я перешла границу у Пшемысля. Нас отвезли в лагерь для беженцев. В Польше принимали очень хорошо. В лагере были волонтеры из разных стран. Обычные люди на своих машинах. Нашла переводчика, он познакомил меня с ребятами из Германии. Пауль и Тим — из Кельна. Я решила ехать в Германию». На фото: очереди за гуманитарной помощью в Киевской области.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Елена считает, что ей очень повезло. «Раньше никогда не была здесь, но это была единственная страна, куда я хотела. Пауль и Тим помогли мне найти жилье. Здесь я чувствую себя хорошо и спокойно. Думаю, что мы останемся в Германии. Дети пошли в немецкую школу, учат язык, я тоже. Мы уже два раза уезжали от войны, хочу, чтобы мои дети выросли в спокойной обстановке», — говорит женщина в интервью DW.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Татьяна уехала из Харькова 5 марта. Сейчас живет в Бонне. В Украине она провела с ребенком три недели под обстрелами. «Моя 10-летняя дочка была очень напугана, часто плакала и все время спрашивала: «Мама, я же здесь не умру?». Уезжать было страшно, но смотреть на ребенка в таком состоянии сил больше не было», — рассказывает женщина.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
О своем отъезде: «До Львова мы добрались за 5 дней, оттуда — в Польшу. Польские пограничники улыбались, постоянно говорили, что мы теперь в безопасности, помогали нести сумки. Волонтеры встретили нас с игрушками для детей, горячей едой и целыми мешками предметов первой необходимости, объясняли маршруты до Германии». На фото: дочь Татьяны в бомбоубежище.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Из Польшы Татьяна с дочерью отправилась в Германию: «Мы поехали с большим чемоданом и несколькими сумками. В Берлине на вокзале мы ненадолго зашли в магазин и оставили чемодан на платформе. Когда вернулись, его уже не было. В Бонн мы прибыли 11 марта. Нас с дочкой бесплатно поселили в небольшой комнате в отеле».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Татьяна благодарна Германии и другим европейским странам за помощь: «Хотя я нахожусь в безопасности, сердце мое осталось в Харькове, с родными и близкими мне людьми. Каждый вечер я читаю новости о том, что снова бомбили, что снова кого-то ранили и есть убитые. Каждое утро обзваниваю тех, кто остался, в надежде, что ответят, скажут, что с ними все хорошо».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Во время съемок дочь Татьяны пряталась под одеялом. «Моя дочь занимается с психологом, у нее психологическая травма. Она спрашивает, не нападет ли Россия на Германию. Недавно мы шли по улице и услышали петарды. Она прижалась ко мне и кричала, что нужно прятаться. Мои доводы на нее не действуют. Когда она остается в номере одна, то нередко прячется в ванной», — рассказывает женщина.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Инна рассказывает, что в Германию она с Ксенией приехала к знакомым, которые предложили временно у них остановиться. Дети доучиваются в своих украинских школах в режиме онлайн. Женщины благодарны всем, кто оказывал им помощь жильем и вещами.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Ксения и Инна уехали из Одессы. «Мы живем в неведении, не знаем, что дальше будет. Мы прекрасно понимаем, что нам придется восстанавливать свою страну. Понятно, что долгое время не будет работы, пострадала экономика, к этому все украинцы готовы. Но если бы какие-то сроки были, а так получается, что никто не понимает, что дальше делать, это самое сложное», — говорят они.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
В интервью DW Ксения вспоминает: «24 февраля пролетело над нашим домом. Скорее всего, сбивали ракеты. Мы до сих пор боимся этих звуков. Дети могут их забыть, но мы никогда не забудем. В городе началась паника. В магазинах люди все сметали, на заправках — очереди. Я позвонила куме. Мы побежали покупать продукты, памперсы. Спали все у нас дома в коридоре на полу. На машине выехали в Приднестровье».
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
В Приднестровье Ксения и ее кума Инна прожили две недели. «Из-за того, что Приднестровье слишком пророссийское, мужья сказали нам уезжать оттуда, — говорит Инна. — По дороге сломалась машина, ночевали в Румынии, Венгрии, в Австрии. В Вене волонтеры на вокзале помогли с бесплатными билетами. Из Вены мы уже на поезде ехали в Германию». На фото: сумки, с которыми Инна и ее сын приехали в Германию.
Истории украинских женщин, приехавших в Германию после 24 февраля
Инне (на фото) хочется вернуться в Одессу. Ксения добавляет: «Страшно, хочется домой, мы здесь гости, а ехать нельзя, муж категорически не разрешает. Я была пару раз на грани, когда хотелось просто вернуться, несмотря на войну. Я никогда не выезжала из своего города. Если бы муж был бы со мной, я бы, возможно, по-другому себя чувствовала. Он дома, патрулирует нашу улицу».
